КАЗАЦКАЯ ШАШКА

ПРОЛОГ 

Одним из первых воспоминаний детства является то, как дядя Егор подбрасывал шашку вверх и перерубал ей толстенные сучья акации. Той самой белой акации, что цветы эмиграции. Они шли в топку, а шашку, обмотав темной материей, Егор прятал куда подальше. И от нас - детей, и от властей - село считалось казацким, а значит кулацким.. Казаком дядя Егор не был по причине глухоты, постигшей его с семи лет, когда их с матерью застал ураган с дождём в степи. С тех пор он и разговаривать-то внятно не научился, разум его остался разумом 7-летнего ребёнка. По этой, наверно причине мы так с ним сдружились в то далёкое и прекрасное лето 1969 года. Я с утра бежал к его хатке, бывшей половиной старого родового дома. На одной половине жила моя старенькая прабабушка Мария Ильинична, на другой - её умственно отсталый сын. Впрочем, для меня-то он и не был умственно отсталым. Мы были с ним - ровня. Бабушка кормила меня очень вкусным борщом, который она готовила на улице, в таганке. Отзавтракав, я шёл на Егорову половину дома. Там мы с ним ели играли в белых и красных, ссорясь, кто на этот раз будет белым(кстати, отец поразил меня в это же лето, сказав, что живи он в Гражданскую войну, он был бы на стороне белых). Иногда работали в огороде, где росли картошка, укроп, зрели огурцы, помидоры, а главное - росло шикарное тутовое дерево с красно-розовыми плодами. В один из дней Егор, в знак особого расположения ко мне и показал ЕЁ. Как она была прекрасна! Воронёная сталь, острейшая заточка! Если взять за рукоятку - мизинец(не у меня - пацана, у дяди) упирался в особую полочку на рукоятке. Сабельный удар не рубящий, а режущий, объяснил дядя, вот этим мизинцем он и проводится. Он рассказал, что оружие - дедовское, от деда Ильи Калиновича, его отца, а тому досталось от совсем уж легендарного Калины Ивлева, который взял шашку как трофей в походе на горцев и турок. Когда я к ней прикоснулся, я понял, это - святын я, это моё. Егор же иногда употреблял святыню для рубки лопухов и ботвы для свиней(он всегда держал много животных, как минимум пять собак встречали его гостей). Это казалось мне святотатством, и я требовал немедленной передачи ЕЁ мне. Егор же пояснял, что она передаётся лишь после смерти старшему из мужского продолжения рода, вот я умру, говорил он, тогда… Нууу дядя, это сколько же ждать, - с детской непосредственностью тянул я. Время шло. Дядя старел, дряхлел с каждым моим приездом на лето из Москвы. Но держался, бычка вот взялся откармливать. Этот бычок его и доканал. Однажды он, бычок, будучи уже весьма откормленным, вырвался из своего закутка в сарае, запутался в привязи и стал биться. Егор (дело обстояло ночью) поднял из постели моего деда, и пока тот управлялся с бычком, присел на лавочку отдохнуть, и умер от острой сердечной недостаточности. Дело обстояло в глубине дикой России, поэтому его мог спасти только Бог. А он не пожелал. Несколько лет перед этим умерла его старенькая мама, моя любимая бабушка Маша. Дом по наследству перешел к моему деду. Тот не имел сил на содержание двух домов, и старый семейный очаг заколочен и заброшен. Так и было до того времени, когда в один из приездов к отцу и на могилу к деду, я не вспомнил о забытой святыне своего детства, о НЕЙ. Как оказалось, никто не помнил, куда Егор мог подевать шашку, и мне пришлось пуститься в поиски самостоятельно. НАХОДКА Старинный дом представлял собой типичную южнорусскую казачью усадьбу, где, за дефицитом дерева, стены сделаны из "самана" - смеси рубленой соломы, глины и коровьего навоза, не знаю уж в какой пропорции. Сам он представлял собой русскую букву "п", обращённую верхней палочкой к улице. Сама она состояла из 2-х квадратных комнат, объединённых общей верандой. Каждая комната была квадратом со стороной метров 5. Треть её занимала русская печь, на улицу выходило два окна. "Ножки" представляли собой левая - летную кухню, правая - конюшня и скотный двор . За домом был сад, колодец и огород, картошка которого спасла моих предков и в коллективизацию, и в войну. Где искать шашку, спрятанную в этом доме, я представлял плохо. Это должно быть место, защищённое от глаз и воды. Чердак? Я по ветхой лесенке, прислонённой к крыше рядом с дверцей, поднялся на крышу, открыл незапертую дверцу и низко наклоняя голову, пробрался на чердак. Я, чихая от вековой пыли, отряхиваясь от сыплющегося со всех сторон гуано, вслед за братом пролез к центральной балке и стал осматривать стреху. Брат-историк и посоветовал там посмотреть, я же, как законченный горожанин и додуматься до этого смог бы далеко не сразу. Ведя рукой по верх балки, я вдруг почувствовал легкий укол. - Нашёл, - крикнул я брату. Увы, это было лишь шило… Мы не нашли ничего. Шашка не хотела даваться в руки. На другой день, вооружившись мощным фонарём, мы вновь прошли весь чердак и, уже пребывая в унынии, обнаружили шашку, спрятанную в матице, т.е. в центральной балке, на которой держалась вся крыша. Только очень уж она была маленькая - с перочинный ножик и лежала в специально вырезанном желобке. Там же мы нашли игрушечный карабин и кукольную форму казака. Далее был найден керамическая фигурка Будды, вырезанная из вишни фигурка коня и тёмная китайская монетка с квадратным отверстием в центре. - Ничего не понимаю, - хмыкнул я с большим разочарованием. Брат же напротив выглядел очень заинтересованным. - Не пили вола, Ванька, - раздраженно произнёс я, - объясни лучше. Оказывается, у казаков, да и вообще, у славян существовал интересный обычай, берущий начало в глубине веков, с язычества обычай. Новорождённому мальчику на вышитом рядне протягивали три предмета: сабельку, денежку и фигурку коня. Если ребёнок тянулся к денежке - быть ему купцом, менялой, иметь материальный достаток. Если к коню - быть ему пастухом, тоже уважаемая в древности профессия. Будущий казак должен был выбрать сабельку, которой и должен был добыть и коня и достаток. - А почему монетка китайская? - спросил я. - Ты меня спрашиваешь? - хмыкнул брат. Всё это было забавно, но шашка! Только она могла утолить мой ещё детский зуд. И она нашлась! В хате, за стареньким дешёвым покрывалом на белёной стене. Правильно говорят, не выдумывай сложные решения, проверяй простые. Так вот, она была без ножен, тёмная от налета Времени, с рассохшейся рукоятью и бронзовым пояском. Да, прошедшее время никого не красит, но это была ОНА, святыня моего детства. Почему Егор так небрежно спрятал её? Ведь если у казака находили клинок, до конца сороковых, его ждал расстрел без суда, а после конца сороковых - суд и зона. Даже сейчас незарегистрированную шашку ждало изъятие. Дитя он, Егор, - единственное объяснение. Но к чёрту все объяснения! Её необходимо было доставить в Москву. Не могли мы бросить её одну, в опустевшем после смерти Егора и отца, доме. Но как доставить длинный клинок, и к тому же без ножен? Мы замотали его в то самое покрывало и перетянули получившийся свёрток тремя слоями скоча. Купили огромную китайскую сумку для барахла, на дно положили шашку, а сверху - тыквы, орехи, фасоль. Пусть думают - бедные люди везут себе покушать. Поехали. На поезде. Самолёт был исключён - строг больно контроль. И ехали мы почти двое суток. Без приключений, сла ва Богу! В Москве взяли такси и доехали до дома. Всё, первый этап моего приключения был завершён!